Сборник - «Лимонка» в войну

Последние сто километров я проехал на навороченном «Ford»’e с тремя продвинутыми девушками.

… Саммит не ждёт! Девчата объяснили, как добраться до необходимого мне адреса, и высадили возле станции метро.

Общественный транспорт в Праге теоретически платный: 8 крон (курс к рублю: один к одному) за 15 минут на любом транспорте, 12 крон – час. В трамваях и на входе в метро стоят специальные автоматы, которые пробивают на билетах дату и время. Турникеты в метро отсутствуют. Теоретически должны ходить контролёры, но сколько мы с Нечаевым ни ездили на метро и в трамваях – контролеров не встретили. На метро я доехал до станции «Музей» и пошёл получать аккредитационную карточку. В медиацентре мне выдали сумку с эмблемой саммита, напихали туда различной натовской рекламно-туристской макулатуры, международный конверт и, самое главное, дали телефонную Х-карту, по которой в Москву можно было б звонить 14 минут. Эти карточки после того, как нас выпустили из полиции, очень и очень пригодились.

Во дворике аккредитационного центра стояла большая военная палатка, в которую накачивался теплый воздух, столы с лавками, телевизор и автомат с кофе, чаем, горячим шоколадом. Напитки были на халяву. Я выпил три стакана горячего шоколада, прежде чем пришел в себя, ознакомился с медиапрограммкой саммита, умылся, стрельнул у охранника сигарету «Лаки Страйк» (причём он сначала сказал, что у него нет сигарет, затем робко поинтересовался, нужна ли мне целая пачка или одна сигарета, и, услышав про сигарету, тут же мне её радостно вручил). Закурив сигарету и наполнив ещё один стакан горячего шоколада, я сел писать письмо Нечаеву, который ещё не прибыл. Написав письмо, я пошёл отдавать письмо девочкам, которые выдавали карточки, и, к огромному удовольствию, увидел каланчу Дмитрия Нечаева. Я тут же влетел с комнату с криком: «Это мой фоторепортёр!» (Cобираясь на саммит, «фотограф» Нечаев забыл такую «ненужную» для фотокора вещь, как фотоаппарат.) Нечаев также ужасно обрадовался, увидев меня, так как из Катовице я отправил ему письмо по Интернету, что-де без денег, доеду ли – не знаю, так что Димка уже настроился идти один. А тут нате: это мой фоторепортёр!!!

Обнялись. Нечаев получил карточку, и мы отправились на улицу в поисках дешёвого кабака, дабы выпить настоящего чешского пива и обменяться впечатлениями. В Праге, необходимо заметить, очень сильно кидают в обменниках: либо очень херовый курс, либо большие проценты. В общем, чтобы найти хороший обменник, надо прилично побегать. На хороший обменник нам показал русский, отправлявший в ближайшем ченьдже деньги в Смоленск. На одной из улиц старой Праги мы увидели забавную рекламу: красноармеец с указующим перстом, с известного советского плаката времен Гражданской войны, и подпись большими буквами – «VISIT?». Это оказалась реклама музея коммунизма. Два Дмитрия тут же стали приставать ко всем полицейским с вопросом, как нам туда пройти. Никто из них внятно ответить не смог, зато мы, блуждая по улочкам, натолкнулись на замечательный пивняк, практически без вывески. Это настоящий пивняк для нацбола: на стенах развешаны фотографии Ленина, Сталина, чешских коммунистов, в углу бюст Хрущёва в пионерском галстуке и макет ракеты. А на подоконнике, рядом со столом, где уселись мы с Нечаевым, стоит бюст Сталина в милицейской фуражке, смотрящий в глаза бюсту Кирова (друзья как-никак). Пиво в этом замечательном кабаке стоит 15 рублей. Настоящий тёмный чешский Kozel. По телевизору смотрят только новости и футбол, первой строчкой в меню идет «hovno s makom». Угара достаточно. Пьяный бармен, рассказывающий что-то галдящим постояльцам, какие-то истории, вызывающие гомерический хохот. В туалете была оставлена надпись: НБП – мы везде!

Попивая пиво, Нечаев вспомнил маленькую брошюрку «Ленин как редактор», которая долгое время валялась в Бункере. А именно первое предложение: «Я познакомился с Лениным в отдельном зале швейцарской пивной, где обычно собирались большевики…» Это были наши люди, всё определяется духом, а Карл Маркс отдыхает.

Выйдя из пивной, мы отправились гулять по Праге – два отморозка с сумками на плече. От сумок решили избавиться и сдали их в камеру хранения на вокзале. Перед тем как сдать, забрали из них все тёплые вещи, а я еще к тому же переодел джинсы прямо в кассовом зале. Мы – русские, нам всё можно. Из вокзала мы отправились гулять лишь с натовскими чемоданчиками и чешским пивом в руках. На одной пешеходной улице мы присели покурить и не переставали удивляться – где же антиглобалисты, хотя бы панки?

В результате два русских негодяя сидели на пустынной улице в центре Праги, пили пиво и распевали русские песни во всю глотку. Не было ни ментов, ни антиглобалистов.

Если хочешь увидеть типичных антиглобалистов, отправляйся на Арбат или на Калужскую площадь вечером в четверг. Неферы, бродящие кучками и не вызывающие никакого опасения у ментов, – антиглобалисты точно такие же и даже ещё более безобидные. Когда я вышел в Праге из метро «Музеум», то сразу же увидел большое количество ментов и тусующихся антиглобалистов. Типичные неформалы, только ещё грязнее и оборваннее, чем у нас в России. Когда я сидел в Интернете, в Катовице, то я зашёл и на сайт антиглобалистов, на гостевуху, посвящённую саммиту. Как они там стремались полицейских кордонов! Ой-ой-ой! И этого с листовками завернули на границе, а какого-то финна отправили домой уже почти из Праги, и на дорогах посты и контроль, на границе шмонают вовсю… Страха нагнали, даже меня на измену подсадили. Правда, долго смеялся, когда увидел вопрос: «А правда, что на саммит можно аккредитоваться? Сообщите, если кто знает как». Смешные. А туда же – индимедиа, индимедиа… В общем, чехи поставили кордоны на западных границах, а настоящая угроза Западу всегда приходит с Востока.

Антиглобалисты, суки. Возле памятника какому-то конному чеху, на площади у Народного музея, поставили свечки чеченам, талибам и еще кому-то. А полицейские их охраняли от всякого посягательства. Затем они решили собраться в шествие, человек эдак двести (как мне потом сообщили полицейские – 250). Рыхлая толпа вегетарианцев-«революционеров», с тремя тачками, с возлежащими на них чучелами Капитализма, Совка и НАТО, гордо шествовала вперед под барабанную дробь, выбиваемую деревянными ложками. «Героические» антиглобалисты, по всему, видимо, ещё и знатные интеллектуалы, они несли большой чёрный транспарант, на котором белыми буквами мелким убористым почерком было написано пять строчек какого-то очень значимого текста, который ни один журналист не разобрал, так как не вчитывался. Мы с Нечаевым копаться в умозаключениях этих чеченофилов не стали и пошли пить пиво. (200 нацболов не оставили б в Праге кирпича на кирпиче.) Когда в пивняке с бюстом Сталина мы смотрели всё это по телевизору, нам не оставалось ничего другого, как только глумиться над ними, в чём мы были абсолютно солидарны с другими посетителями. Посетители кабачка собирались возле экрана во время новостей, глумились над антиглобалистами и уходили пить дальше. Антиглобалисты пробежались 50 метров своей рыхлой тусовкой, потрогали ручками полицейские БТРы и разошлись.

В шесть утра 22 ноября мы проснулись в подъезде какого-то дома Старого города: узкая винтовая лестница, маленькая лестничная площадка. Я спал на ковриках перед дверью, уткнувшись головой в одну дверь, а ногами в противоположную, при этом сложившись в коленях. Нечаев не мог там поместиться даже теоретически, поэтому спал, сидя на ступеньках. Разбудил меня щелчок выключателя за дверью. Мы поднялись и пошли за халявным горячим шоколадом в медиацентр. Там меня тут же без всяких вопросов угостил сигаретой охранник. Мы выпили шоколада, позавтракали едой за 20 кэцэ (в Чехии все цены в кэцэ, чешские кроны – kc. Но ведь даже младенцу известно, что за одно кэцэ можно купить гравицапу, а за 20 – настоящий пепелац. А в Праге за 20 кэцэ – всего лишь гамбургер).

Постовые нам сказали, что станция метро «Вышеград», где расположен Конгресс-центр, закрыта. Поэтому мы вышли на станцию раньше, обнаружили дешёвую Jidelna (общепит) и пошли по шоссе, по которому возили мимо нас тела глав государств. Максимальная скорость кортежей была 60 км/ч, с перекрестков на трассу время от времени выезжали сонные чехи и либо пересекали её, либо ехали по ней в центр. А так улица была пустынна, по ней шествовали только два похмельных русских novinar’a (журналиста – по-чешски) с чемоданчиками в руках. Иногда натыкаясь на собаководов, которые засирали правительственную трассу. Пара заброшенных домов с идеально подходящими для шахида-гранатомётчика дырявыми оконными проёмами. Где Аль-Каида?! Где бен Ладен?!! Где антиглобалисты? Где полиция? Тишь да благодать… Здесь даже не было необходимости в спецоборудовании, достаточно вспомнить опыт старых русских бомбистов. Савинков разнёс бы здесь всё в пух и прах! Да и мы тоже сделали бы всё это спокойно, если б ставили перед собой такие цели. В конце шоссе мы наконец-то наткнулись на полицию и БТРы, где опять-таки не было ни одного «трансгалактического велосипедиста». Через мост нам пройти не удалось. Вернулись в метро и спокойно доехали до «Вышеграда». Который оказался открыт на выход для журналистов с бейджиками.